Минер Кильвияйнен
Михаил ЛОГУНЦОВ
«Вести Курортного района» № 12 июнь 2005 г.
Среди тех, кто в послевоенные годы освобождал от мин Карельский перешеек был и ингерманландский финн Анатолий Кильвияйнен (1930-2005), один из немногих финнов, живших в послевоенные годы на своей исторической родине. И совсем недалеко от его дома в Белоострове шла незримая война, в которой тоже были раненные и убитые. Разминирование проходило в районе Старого Белоострова, там, где в 1941-44 проходила линия фронта. Вниманию читателей предлагается фрагмент статьи «Война после победы» , посвященной разминированию территории Сестрорецкого района и опубликованной 12 июня 2005 года в газете «Сестрорецкие курорты».
Мины похожи на грибы
Трудноразминируемые участки (такие, как в Белоострове, рядом с первым озером по Александровскому шоссе, на ручье Кузьмин, сейчас здесь находится садоводство, — болотистые, залитые водой, поросшие густой травой и кустарником, не имеющие ближайших перспектив для их практического использования) огораживались проволочным забором в три нити, через каждые 100-150 м ставился знак «мины».
В конце 40-х годов этот участок в Белоострове был разминирован и таблички с надписью «мины» сняты. Колючую проволоку военные разобрали только частично, и местные жители опасались за нее заходить.
Однажды туда забрела корова. Хозяйка коровы издалека стала ее звать: «Роза, Роза, иди домой». Но корова долго не могла понять, зачем идти домой, если здесь столько много нетоптаной и сочной травы. Хозяйка была вынуждена подождать, пока корова не вышла сама за эту проволоку.
Сплошное и повторное разминирование Парголовского района в местах бывшего переднего края обороны и прилегающих к нему территорий продолжалось до конца 50-х годов. Тогда здесь стали появляться садоводства.
С 1945 года наряду с военными подразделениями в разминировании участвовали и команды минеров-добровольцев, сформированные из мирного населения.
Таким, например, был минер-доброволец Кильвияйнен Анатолий Константинович, 1930 года рождения, проживавший в Белоострове по Александровскому шоссе, д. 61.
Из записи в трудовой книжке А. К. Кильвияйнена: «Участвовал в разминировании с 15 августа по 5 ноября 1950 г.».
Сам Анатолий Константинович рассказал, что весной 1950 года он обучался разминированию в военкомате поселка Парголово. Занятия проходили два раза в неделю с отрывом от производства. Изучали следующие темы:
• подрывные работы;
• минно-взрывные заграждения;
• меры предосторожности;
•сплошное разминирование.
Из акта от 28 апреля 1950 года о проведении экзамена среди минеров ДОСАРМ видно, что из 46 человек на «отлично» сдали 12 человек, среди них был и Кильвияйнен. «Так ведь подрываться не хотелось!» — объяснил свое рвение минер-доброволец.
Летом Кильвияйнен вместе с командой минеров был направлен на разминирование Парголовского района.
Поиск взрывоопасных предметов можно сравнить со сбором грибов в лесу. Первые грибники возвращались с полными корзинами. Следующие тоже с грибами. И даже если лес исхожен вдоль и поперек, всегда можно найти еще немного грибов. Минеры на вопрос, остались ли в земле еще мины, отвечают примерно одинаково: их стало меньше.
Рассказ минера
Утро каждого дня начиналось с проведения инструктажа и росписи в журнале.
Инструктаж проводил дежурный офицер (участник Великой Отечественной войны), который во время разминирования находился на главном проходе.
Через каждые 2 часа играл горнист. Это был сигнал к «перекуру», перерыву на обед, окончанию работы…
Наш сводный отряд состоял из минеров-добровольцев из Парголовского, Лодейнопольского района и еще какого-то района Ленобласти. Всего было приблизительно 160 человек.
В случае подрыва минера, а таких случаев было шесть (почти все со смертельным исходом), несколько дней разминирование не производили. В эти дни мы отдыхали, загорали или ходили на танцы.
При разминировании наша парголовская группа не потеряла ни одного человека. У каждого минера на спине был блок электропитания, а в руках — рамка миноискателя и щуп, который представлял собой длинную деревянную палку длиной около 2 м, на конце которой закреплялся пруток диаметром 5-6 мм с заостренным концом длиной около 40 см.
При обнаружении мины или другого предмета миноискателем щуп втыкался в землю, чтобы определить размеры металлического предмета, рядом втыкались флажки, которые тоже были за спиной.
Обычно противопехотные мины находились на глубине около 1 см, а противотанковые — 3-5 см от поверхности земли. После обнаружения к уничтожению мин приступала команда минеров-подрывников из нашего же отряда. Их было четыре-шесть человек. Они распределялись по полосам и укладывали сверху на найденные мины 200-граммовые толовые шашки. В отверстия толовых шашек вставлялся снаряженный детонатор, к нему присоединялся бикфордов шнур (скорость горения -1 см в секунду), а к нему присоединялся пеньковый фитиль (скорость горения -1 см в минуту). Далее одновременно по команде все минеры-подрывники поджигали пеньковые фитили спичками и уходили в укрытие. Делали по пять взрывов на человека. Затем считали Разминировать взрывчатые предметы и доставать их из-под земли категорически запрещалось. Было несколько подрывов на противотанковой мине — человека разрывало на мелкие куски. Масса противотанковой мины была 10 кг, а в противопехотной было по 70-200 г тола.
Работы по разминированию закончили в начале ноября, так как земля стала промерзать и щуп в землю уже не втыкался.